Пепелище храма Хонно-дзи. Лето девятого года Тэнсё.

Наступившее утро было чистым и свежим. Солнце, поднимавшееся над местом, что еще вчера было ареной сражений, лениво освещало дымящееся пепелище. Пройдет еще пару часов, и летний зной зальет всю округу. Ленивому солнцу невдомек, что прошлой ночью кровавая драма, разыгравшаяся в разрушенном храме Хонно-дзи, вершила человеческие судьбы. Кто-то раз и навсегда стал предателем, наконец, выпустив на волю собственных демонов и жажду мести, кто-то ушел уверенный в том, что одним злом на свете стало меньше, кто-то понял, что с наступлением дня начнет совершенно новую жизнь. Но все не всегда так, каким кажется. Новый день приносит с собой что-то новое, и еще вчерашняя победа может превратиться в поражение, а поражение – в передышку перед реваншем.

От развалин храма Хонно-дзи исходил едкий запах гари. Стены, пол, обрушившаяся крыша, все, что некогда было духовным пристанищем, превратилось в пепел. Хотя кое-где все-таки виднелись уцелевшие места постройки. Неожиданно в одном из таких мест зашевелилась обгоревшая балка, словно кто-то пытался вытолкнуть ее изнутри. После нескольких неудачных попыток движение прекратилось. Однако несколько минут спустя некто, словно набравшись сил, начал снова толкать балку. Еще немного усилий, и обгоревший кусок дерева обвалился, обнажая небольшой узкий проход. Из темноты развалин медленно высунулась человеческая рука, покрытая копотью и ожогами. Она беспомощно свисала из образовавшегося отверстия до тех пор, пока человек не начал выбираться наружу. Когда он, наконец, выполз из темноты, то долго тяжело дыша стоял на коленях. Потом он попытался подняться. Мужчина представлял из себя жалкое зрелище. Дыры в его обгоревшей одежде обнажали тело покрытое копотью, а местами и ожогами. От пепла его длинные белые волосы стали черными, а на одной руке не было перчатки. Он сделал неуверенный шаг вперед и едва не упал.

– Мы еще не закончили, Нобунага-ко! – Мицухиде Акети сжал руки в кулаки. – Мы еще обязательно встретимся!