Возвращение к жизни

[Mitsuhide_Akechi]

Пепелище храма Хонно-дзи. Лето девятого года Тэнсё.

Наступившее утро было чистым и свежим. Солнце, поднимавшееся над местом, что еще вчера было ареной сражений, лениво освещало дымящееся пепелище. Пройдет еще пару часов, и летний зной зальет всю округу. Ленивому солнцу невдомек, что прошлой ночью кровавая драма, разыгравшаяся в разрушенном храме Хонно-дзи, вершила человеческие судьбы. Кто-то раз и навсегда стал предателем, наконец, выпустив на волю собственных демонов и жажду мести, кто-то ушел уверенный в том, что одним злом на свете стало меньше, кто-то понял, что с наступлением дня начнет совершенно новую жизнь. Но все не всегда так, каким кажется. Новый день приносит с собой что-то новое, и еще вчерашняя победа может превратиться в поражение, а поражение – в передышку перед реваншем.

От развалин храма Хонно-дзи исходил едкий запах гари. Стены, пол, обрушившаяся крыша, все, что некогда было духовным пристанищем, превратилось в пепел. Хотя кое-где все-таки виднелись уцелевшие места постройки. Неожиданно в одном из таких мест зашевелилась обгоревшая балка, словно кто-то пытался вытолкнуть ее изнутри. После нескольких неудачных попыток движение прекратилось. Однако несколько минут спустя некто, словно набравшись сил, начал снова толкать балку. Еще немного усилий, и обгоревший кусок дерева обвалился, обнажая небольшой узкий проход. Из темноты развалин медленно высунулась человеческая рука, покрытая копотью и ожогами. Она беспомощно свисала из образовавшегося отверстия до тех пор, пока человек не начал выбираться наружу. Когда он, наконец, выполз из темноты, то долго тяжело дыша стоял на коленях. Потом он попытался подняться. Мужчина представлял из себя жалкое зрелище. Дыры в его обгоревшей одежде обнажали тело покрытое копотью, а местами и ожогами. От пепла его длинные белые волосы стали черными, а на одной руке не было перчатки. Он сделал неуверенный шаг вперед и едва не упал.

– Мы еще не закончили, Нобунага-ко! – Мицухиде Акети сжал руки в кулаки. – Мы еще обязательно встретимся!

@темы: Мицухиде Акети, Нохиме Ода, Мацунага Хисахиде, игровое

Comments

[Mitsuhide_Akechi]

Из-за ярости, обуревавшей генерала-предалтеля, Акети не чувствовал ни боли от ран, ни жара начинавшего припекать солнца. Несколько минуту он окидывал безумным взглядом округу в надежде, что там покажется хоть один из его врагов, на которого он мог бы выместить всю свою злобу. Но вокруг никого не было. Мицухиде окружал лишь печальный пейзаж пепелища.

Постепенно ярость и жажда убийства начали отступать, уступая место усталости и изнеможению. Акети опустил голову и прикрыл глаза. До его сознания постепенно доходило чувство боли от полученных ран. Он приблизил к глазам свою правую руку, что была без перчатки, и с минуту смотрел на ожоги на бледной, покрытой копотью, коже. Постепенно в голове Мицухиде пробуждались первые разумные мысли. Он подумал о том, что ему нужно было укрыться от палящего зноя, найти новую одежду и желательно лекарство от ран. А потом… Он обернулся и посмотрел на развалины храма. Потом он вернется и отыщет свое оружие.

Пошатываясь, Акети побрел прочь. Он вспомнил о том, что до того, как напасть на Хонно-дзи, он велел своим воинам разбить неподалеку лагерь. Возможно, там еще осталось хоть что-то. То и дело спотыкаясь, Мицухиде начал взбираться по отвесному склону. В его состоянии делать это было отнюдь нелегко, но он не обращал внимания ни на боль, ни на усталость, ни на жару. Наконец, после, казалось, бесконечно долгого подъема он оказался на вершине. Еще немного усилий, и впереди замаячил брошенный лагерь. После сражения с войском Датэ там не много что осталось, но свою палатку Акети обнаружил более или менее целой. Порывшись в разбросанных вещах, он нашел во что переодеться. Никаких средств от ран конечно же в палатке не оказалось, поэтому прихватив одежду, Мицухиде побрел к ближайшему ручью. Смыв с себя кровь и копоть, он некоторое время отдыхал в тени деревьев. Когда же день начал клониться к закату, Акети вернулся на развалины Хонно-дзи. Где-то там, под остатками здания покоился его верный сакурамаи, которого он должен был непременно найти. Припомнив, что одна из кос была как раз недалеко от того места, где его завалило, Мицухиде влез обратно в проем, из которого так старательно выбирался еще утром. Некоторое время спустя он уже восседал на камне, любовно поглаживая лезвие своей косы.

[Nouhime]

Расправься с этим щенком так, как он заслуживает. Расправься так, как заслуживает. Расправься...
Слова Нобунаги эхом отбивались в мыслях Нохиме, пока девушка неторопливо брела к развалинам храма Хонно-дзи. После предательства Акети все его полномочия перешли к ней в руки, и теперь она обязана была этими же полномочиями с ним расправиться. Она слышала, что Мицухиде, вроде как, очень сильно пострадал при поединке с Правым Глазом Дракона, Катакурой Кодзюро, а некоторые сплетники даже свято уверяли, что предатель уже мертв и сейчас мирно покоится под обвалившимися остатками храма. Так или иначе, зная небывалую для обычного человека живучесть мятежного генерала, девушка считала своей обязанностью все проверить собственными силами. Если Акети уже нет в живых - отлично. Если же ему каким-то чудом удалось спастись (в чем она, конечно, весьма сомневалась), эту ошибку нужно было немедленно исправить. Все равно он должен быть крайне обессиленным после такого инцидента.
Солнце уже опускалось за горизонт, когда супруга Князя Тьмы все же прибыла на место назначения. От храма Хонно-дзи осталось одно пепелище - практически весь он сгорел дотла. исключение составляли чудом уцелевшие обугленные доски, каменные подпорки и часть черепичной крыши. Практически уверенная в том, что никакого Мицухиде тут нет и быть не может, Нохиме с победоносным видом начала обходить развалины по периметру. Вот что случается с предателями! Теперь он покоится под тем, что некогда было одной из лучших резиденций Оды. Впрочем, даже такого прекрасного сооружения не жалко, если его посредством одним негодяем в этом мире станет меньше. Она больше никогда не увидит этого наглеца и слава Ками-сама. Никогда больше не станет выслушивать его оскорбительные речи, никогда не узреет змеиную усмешку на его тонких губах, никогда...
Мысленный поток прервало странное видение на северо-западе от развалин. На камне кто-то сидел. Девушка еще не могла определить, кто это, но блеск металла на солнце весьма настораживал. "Это может быть какой-то воин из его армии," - попыталась мысленно успокоить себя Нохиме и медленно начала подходить ближе. Человек был трудно узнаваем из-за многочисленных ожогов, но таковыми похвастаться, безусловно, мог только один... Подул ветер, развевая его длинные волосы, и леди Но открылось лицо незнакомца в профиль. Девушка вскрикнула. Быть не может!..
- Мицухиде! - выдохнула она изумленно и несколько гневно. Да сколько ж он еще на ее пути будет вставать?!

[Mitsuhide_Akechi]

Вокруг храма было тихо, поэтому острый слух Акети сразу же уловил чьи-то приближавшиеся шаги. Легкая поступь говорила о том, что это вряд ли был какой-нибудь самурай. Поэтому Мицухиде решил не утруждать себя и даже не обернулся на звук. Его взгляд по-прежнему был прикован к лезвию оружия, а легкий ветерок обдавал болевшие ожоги и раны приятной прохладой.

Неожиданно шаги стихли. Видимо пришедший заметил его и остановился.

- Мицухиде! – донесся до него женский голос, который Акети просто не мог не узнать. Это была именно она, женщина, расстроившая все его планы и помешавшая ему убить Князя Тьмы Оду Нобунагу.
Акети медленно повернул голову.

- Здравствуй, Китё, - он злобно усмехнулся. – Кажется, ты уже не ожидала меня здесь увидеть.

[Nouhime]

Лицо Нохиме озарило праведное изумление. Это же невозможно! Такой пожар, столько укреплений обвалилось, да что там - и от храма-то самого практически ничего не осталось! А этот - жив-живехонек, словно ему на голову и не падала добрая часть Хонно-дзи. Единственное, что выдавало недавний инцидент - это ожоги по всему телу генерала. А так - и не скажешь, что на волоске от гибели был. Сидит, вон, улыбается.
- Что правда, то правда, Мицухиде, - прошипела госпожа Ода. - Точнее, я надеялась не увидеть тебя тут. Вот живучая тварь, - на последнюю фразу был сделан особый акцент.
Ну что за напасть! Теперь еще и с этим разбираться, будто ей головной боли без него не хватало. Вступать в драку сейчас хотелось меньше всего - девушка и так слишком много сил потратила на дорогу до развалин. В таком случае оставался единственный, самый излюбленный Нохиме и Мицухиде способ, к которому они не раз прибегали еще за время службы Акети на Нобунагу - словесная перестрелка. Леди Баттерфляй уже не терпелось высказать этому негодяю все, что она о нем думает. Сколько же можно вставлять ей палки в колеса?!...

[Mitsuhide_Akechi]

Мицухиде медленно поднялся и обернулся к Нохиме. На нем не было его привычных доспехов, так как пришлось сменить обгоревшую одежду на простые темные хакама и такое же косодэ с рукавами до локтя. Ветер теребил его волосы, то и дело, обнажая ожог на щеке. Однако правая рука генерала уверенно сжимала рукоять косы.
- Я приношу свои глубочайшие извинения за то, что не оправдал твоих надежд, Китё, и остался жив. Хотя ты даже не представляешь, насколько мне это приятно! – он довольно рассмеялся. – А ты ведь меня неплохо подставила. Должно быть, я недооценил тебя. Будь добра, расскажи, как тебе удалось раскрыть мой замысел?

[Nouhime]

- О, мне это доставило такое же удовольствие, как и тебе твой недавний бой с Катакурой Кодзюро! - девушка расплылась в улыбке. Ветер развевал подол ее кимоно, обнажая в разрезе до бедра татуировку в виде бабочки и футляр с пистолетом, закрепленным на ноге с помощью ремешков.
- Я никогда не говорила тебе, Мицухиде, какую немереную симпатию я к тебе питаю? Как дорожу и горжусь твоим присутствием в армии Кадзусаноске-сама? Ах, прости, бывшим присутствием. Ну так вот, не говорила? Странно-странно. Ведь именно поэтому, как только подвернулась возможность стереть твою не в меру самодовольную физиономию с лица земли, я тут же ею воспользовалась!
От речей Нохиме так и разило иронией, а сама женщина сейчас напоминала всем своим нутром змею, медленно жалящую свою жертву и наслаждающуюся собственной работой. Но этого типа не так уж и просто укусить за больное... Сейчас, даже без доспехов и с оставшейся в некоторых местах копотью на теле, Акети был, безусловно, красив. За ним всегда увивалась добрая часть служанок, но госпожа Ода никогда не понимала, как можно стелиться под такого отвратительного изнутри человека! С первого же дня появления Мицухиде в армии они с ним моментально возненавидели друг друга и не преминали демонстрировать это при каждом удобном случае.
- Тебе так нравится боль? - Нохиме окинула проникновенным взглядом ожог на щеке молодого человека. - Судя по рассказам Ранмару, ты получил достаточное наслаждение от сражения с Правым Глазом Дракона. По крайней мере, не постыдился выразить и высказать свое удовольствие в полной мере. Интересно, а если я захочу украсить твое прекрасное тело маленьким надрезиком, скажем, где-то в районе сонной артерии, ты тоже станешь стонать и умолять меня "поиграть с тобой еще"? Знаешь ли, Акети... - девушка усмехнулась. - В детстве я никогда не любила играть в куклы. Я просто отрывала им головы.

[Mitsuhide_Akechi]

- Да, бой с Правым Глазом Дракона был великолепен! - воскликнул в ответ Акети. - Жаль, что он так быстро закончился. Кодзюро поступил нечестно, сбежав и оставив меня в горящем храме. Надо было остаться и добить! - Акети прошипел последнюю фразу, выставив перед собой острие косы.
Жена его бывшего господина никогда не вызывала в нем особых симпатий. Возненавидев его с первой же минуты его появления в армии Оды, Нохиме вызвала в Акети ответную жгучую ненависть. И сейчас, когда она от души изливала на него свой накопившийся яд, она лишь усиливала его желание расправиться с ней.
- Маленький надрезик, говоришь? - глаза Мицухиде заблестели. - Что ж тогда подойди и сделай то, чего так хочешь! -он протянул к ней свободную руку. - Да, мне нравится боль! Особенно если ее причиняешь ты! Оторви мне голову, если конечно тебе это удастся! Только учти, что ничуть не меньше я люблю эту самую боль и причинять!

[Nouhime]

- Ну надо же… Только услышал, что я могу и физически ранить, сразу глазки загорелись, - насмешливо произнесла Нохиме. – Неужели так не терпится ощутить боль? Ты учти, я не Правый Глаз Дракона… Я с поля боя не убегу на самом интересном. Как ты говорил – остаться и добить? Ну так вот, останусь и добью, в этом даже не сомневайся.
Девушка ловко выхватила из кобуры пистолет и вызывающе провела изящным пальцем по стволу.
- Акети-Акети… Ну кто же тебя такой неосторожности учил? Мне смешно тебя слушать. Ты сам любишь причинять страдания другим? Я вся дрожу от страха! Ты можешь попытаться напасть на меня, но пока ты будешь преодолевать расстояние между нами, устрашающе размахивая своей смертоносной косой, я просто подниму пистолет и пристрелю тебя. У меня большой перевес в этой схватке, ты же должен это понимать. А если не понимаешь… Хм, ты окажешься глупее, чем я думала.
Ветер непрестанно играл с волосами девушки, отчего прическа немного взъерошилась и теперь придавала образу дополнительной дерзости. Она могла пустить пулю в лоб генералу хоть сейчас, но не хотела этого делать. Пока не хотела. Сначала она выскажет ему все, что думает, а уже потом расправится с этим недостатком общества раз и навсегда.
- Оторвать тебе голову? Тебе, лучшему из воинов Кадзусаноске-сама? Ну что ты, мне будет жалко портить такое красивое лицо лишними шрамами. Кровь определенно не будет сочетаться с твоими белоснежными волосами… Зачем же рушить такую идеально созданную природой композицию, совершать акт вандализма над шедевром?.. Что ты, я никогда такого не сделаю! Я просто прострелю тебе легкие, и ты сдохнешь в адских муках, - лицо леди Но было холодно и спокойно. Женщина медленно облизала губы и задумчиво добавила:
- Хотя… Исходя из последних сведений… Возможно, это и не станет для тебя страданием. Может, ты даже получишь от этого удовольствие и умрешь от счастья. Ты же любишь боль, причиняемую мной, так ведь? – жена Князя Тьмы взвела курок, но пистолет не направила. – Ну так как? Сделать тебе такой драгоценный подарок?

[Mitsuhide_Akechi]

- Что же ты не спешишь осчастливить меня, Китё? Надеешься оскорбить или унизить? - Акети усмехнулся. - Жаль тебя разочаровывать, но ничего не выйдет. Твоя ненависть лишь расжигает мою страсть. Мне безразличны те оскорбления, на которые ты так не скупишься.
Генерал сделал уверенный шаг по направлению к леди Но. Лезвие его косы угрожающе сверкнуло в лучах заходящего солнца.
- Думаешь, я настолько медлителен, что не успею убить до того, как ты спустишь курок своего пистолета? - его глаза горели. - Или может, надеешься, что не успею увернуться? Твоя наивность меня поражает!
Акети сделал еще несколько шагов вперед. Казалось, он забыл о боли, что еще некоторое время назад гулко отдавалась во всем его теле.
- Скажи, как бы ты хотела, чтобы я тебя убил? Может, аккуратный удар прямо в сердце? Ты не успеешь даже навести на меня пистолет как уже распрощаешься со своей драгоценной жизнью и, увы, с не менее драгоценным Кадзусаноске-сама.
На лице Мицухиде расплылась широкая улыбка. Остановившись, он окидывал Нохиме горящим взглядом. Но, как и его соперницу, что-то останавливало генерала от решающего нападения.

[Nouhime]

- Кому ты рассказываешь о наивности… - Нохиме залилась смехом, но он уже был, скорее, истерическим, чем искренним. Что и говорить – острый язык Мицухиде потихоньку делал свое дело. Слово за словом, фраза за фразой… Госпожа Ода начинала выходить из себя. Что он себе думает?
- Твоя коса короче расстояния между нами, - тихо произнесла она. – И я вполне успею прострелить твою голову, пока ты будешь это расстояние сокращать. И вообще, дорогой мой, на что ты надеялся? Что такая твоя вольность, как предательство, сойдет с твоих белых ручек? Что у тебя все получится, никто не встанет на пути, все пройдет без лишних проблем? Ну, спасибо… Ты здорово меня недооценил.
Женщина полуопустила голову, глядя на генерала исподлобья.
- Пока на этом свете есть ты и я… Мицухиде… Наше сопротивление будет вечным. И я не дам тебе спуску до тех пор, пока кто-то из нас не окажется в могиле.
В глазах появилась нотка безумства, часто наблюдаемая у самого Акети. Что уж говорить, жена Князя Тьмы прекрасно умела подделывать этот взор.
- Ты все угрожаешь, угрожаешь… А сам и руки поднять пока не соизволил. Как я хочу, чтобы ты убил меня? Своей кончиной, милый. Большая вероятность, что тогда и я умру от счастья!
Рука леди Но, подвергавшаяся бешеному напряжению, дрогнула и пальцы в нервном тике нажали на курок. Воздух разрезал звук выстрела. Выпущенная пуля пробила тонкую ткань косодэ Акети, пролетев совсем близко. Она даже слегка задела руку, но лишь на уровне глубокой царапины. Тем не менее, рана эта должна была стать очень болезненной. Особенно для Мицухиде, когда любое прикосновение к его покрытой оогамии коже уже вызывало ужасные ощущения, а тут и вовсе – прострел…
Откровенно говоря, такой внезапный поворот стал неожиданностью даже для самой Нохиме. Пока что она не планировала нападать на противника, но, видимо, нервы слишком зашкалили от его не в меру своевольных речей… Впрочем, девушка не подала виду, что это не входило в ее планы, а наоборот, изобразила, будто все так и должно было произойти.
- А ты ему понравился, - леди Баттерфляй любовно погладила ствол пистолета. – Может, повторим? Уже с большей точностью…

[Mitsuhide_Akechi]

Отшатнувшись от неожиданной боли, что пронзила его и так измученное тело, Акети посмотрел на раненную руку. Одежда была разорвана, а по предплечью стекала струйка крови. Несмотря на то, что Нохиме сделала вид, будто планировала этот выстрел, генерал сразу же понял, что у его бывшей госпожи просто сдали нервы.
- Китё, мне и так было непросто найти эту одежду, так ты ее еще и портишь, - Мицухиде поднял взгляд. Казалось, даже боль не могла стереть с его лица привычной ухмылки. - И с каких пор ты стала промахиваться? Или у тебя дрожат руки? - он медленно начал приближаться. - Давай повторим! Ты восхитительна, когда пылаешь ненавистью!
Сумев ненадолго отвлечь внимание Нохиме, Акети неожиданно сделал резкий выпад вперед. Несмотря ни на что, у него оставалось еще достаточно сил для этого. Острие его косы легко коснулось шеи леди Но.
- Думаешь, мне больно? Это сладкая боль, Китё! - прошептал он. - Стреляй, если так жаждешь убить! И если конечно успеешь нажать на курок прежде, чем я перережу это прекрасное горло. Наверняка, алая кровь будет великолепной смотреться на белоснежной коже!

[Matsunaga Hisahide]

Выстрел эхом прокатился над пепелищем, вспугнув редких падальщиков, рискнувших приблизиться, чтобы полакомиться человеческим мясом. Недовольное карканье возвестило о том, что поминальная трапеза была прервана очень не вовремя…
Неторопливо шагавший меж развалин человек в длиннополой одежде остановился, прислушался. «Стало быть, не только мертвый в Хонно-дзи… но есть еще и живые. Предпочитающие уничтожать друг друга, а не совместно бороться за выживание. Прискорбная ирония.»

… Хисахиде не слишком интересовался, сколько времени прошло с тех пор, как вассал Одноглазого Дракона из Осю так невежливо испортил его задумку. Более того, помощь посланцев из Каи поставила ситуацию почти в критическое положение, вынудив дайме не только самолично вступить в схватку, но и отступить. Странным показалось только то, как легко в его смерть верил и Катакура Кодзюро, и чересчур запасливый шиноби из Каи… право же. Они были либо глупы, либо так обрадованы спасением той падали, составляющей армию Дате, что и не подумали о том, как легко рассчитать места закладки взрывчатки. И, естественно, напуганные огнем – не стали проверять.
По мнению Мацунаги, из любой, абсолютно любой ситуации можно извлечь пользу. Из случившегося в Ямато – тем более. Что может быть лучше, чем оставться живым, в то время, как окружающие уже не принимают тебя в расчет? Можно позволить себе некоторые слабости. Например, выслушав доклад своих шпионов, отправиться в Хонно-дзи, некогда столь величественное место, для того лишь, чтобы оценить, во что может превратить его неостановимая стихия. Хисахиде восхищался огнем, полагая его одной из наиболее безжалостных стихий – первой он по праву считал воду. Морские волны, если быть точнее. И если огонь можно было попытаться загасить, то море умиротворить было нельзя. Оно бушевало до тех пор, пока не получало желаемого. Это ли не прекрасно?

Развалины, где-то еще дымившиеся, где-то – встававшие черным, обугленным остовом, как страшное напоминание о совсем недавно бушевавшем здесь огне – странно успокаивали Мацунагу и настраивали почти на лирический лад. Разве что выстрел помешал раздумьям пожилого дайме… Хисахиде помедлил, растер меж пальцев неведомым образом уцелевшую травинку и неторопливо пошел туда, где зародился столь контрастирующий с общим пейзажем звук.
- Я поражен, сколь причудливы могут быть переплетены пути, позволяющие людям встретить друг друга, - вместо приветствия произнес Мацунага, неторопливо выходя из полуобвалившейся стены и рассматривая открывшуюся его взору картину. Право, этих людей он ожидал здесь встреть менее всего… и менее всего ожидал, что бывшие союзники поднимут оружие друг против друга.

[Nouhime]

"Его что, ни одна пуля не берет, или он просто искусно прикидывается?!"
Похоже, выстрел мало подействовал на Акети - вид у генерала как был насмешливо-самодовольный, так таким же и остался. Мало того, он даже упрекнул ее в порче одежды.
"Ничего-ничего, когда будешь лежать в могиле, тебе она не понадобится," - так и хотелось ответить на его выпад. Впрочем, главнокомандующий никогда не отличался комплексами. Кто знает, может, подпорть ему все вещи, а он лишь плюнет и без них пойдет?..
А вот следующие фразы, посыпавшиеся с уст противника, откровенно начали выводить из себя. Он задел за живое - спросил, уж не стала ли она промахиваться, а потом еще и прямо указал на то, что нервишки-то у госпожи Оды шалят. Нохиме сжала пистолет, изо всех сил пытаясь контролировать себя, чтобы не получилось второго "случайного выстрела". Тогда это окончательно даст Мицухиде почву для череды словесных ударов. Гнев просто кипел внутри нее, и чтобы он вышел наружу, не хватало всего одной капли. Впрочем, последующая фраза Акети немого сбила с толку жену Князя Тьмы. Даже сказанная через сарказм, она на долю секунды отвлекла девушку. Она уже и припомнить не могла, когда ей в последний раз говорили: "Ты восхитительна", и неважно, что следовало в окончании фразы...
Но, видимо, именно этот миг замешательства и нужен был Акети, ибо уже в следующую секунду Нохиме почувствовала холодное прикосновение стали на своей шее. "Вот змея!" - промелькнуло в голове. Рука едва ли не автоматически выдвинулась вперед. Теперь дуло пистолета упиралось прямо в живот Мицухиде, и вопрос стоял лишь в том, кто будет первым.
"Ну, все! Надоело!"
- Я никогда не промахиваюсь, дорогой, - одними губами прошептала она. - Это была предупреждающая атака. Чтобы все по-честному. Но, видимо, с тобой по правилам играть нельзя...
"Раз."
Лицо озарила улыбка в стиле "само добродушие".
"Два."
Палец напрягся, готовый в любой момент спустить курок. Она пристрелит его сейчас же, без тени сомнений. Раз и навсегда избавит себя от чести лицезреть эту гадкую ухмылку.
"Три!"
- Я поражен, сколь причудливы могут быть переплетены пути, позволяющие людям встретить друг друга, - посторонний, третий голос, как ведро ледяной воды на голову.
"Ч-черт..."
Эта фраза стала чем-то вроде успокаивающего маневра. Леди Но сжала зубы от досады - она точно не сможет сегодня пристрелить этого наглого генерала. Боясь повернуть голову, чтобы не наткнуться на смертоносное лезвие косы, что все еще было приставлено к ее горлу, она не могла видеть лица случайного свидетеля. Но узнала его голос. О да, она узнала бы его из тысячи других!
- Это всего лишь ваше умение появляться в нужное время в нужном месте... Хисахиде-сан, - тяжело дыша, произнесла Нохиме, вкладывая в интонацию все эмоции, что сейчас ее переполняли.

[Mitsuhide_Akechi]

Почувствовав дуло пистолета, упиравшееся ему в живот, Акети невольно пожалел тех сил, что он потратил, вылезая из-под обломков сгоревшего храма. Все равно это был конец. Мицухиде конечно знал, что если Нохиме выстрелит, то он непременно заберет ее с собой в мир иной. Но умирать совсем не хотелось, особенно когда Ода Нобунага все еще был жив и наслаждался собственными завоеваниями. Вряд ли он будет оплакивать свою жену. Может, призадумается немного о потере очередной послушной марионетки, а потом продолжит строить свои далеко идущие планы.
- Мне жаль, Китё! – почти искренне прошептал он. – Тот, ради кого ты сейчас лишишься жизни, этого не стоит.
Мицухиде хотел добавить что-то еще, но раздавшийся мужской голос заставил его замереть на месте. Однако при этом генерал даже не пошевельнулся, все еще держа лезвие косы у горла своей противницы. Его взгляд был по-прежнему прикован к Нохиме.
- Мацунага-сан? – Акети усмехнулся, даже не глядя в сторону появившегося человека. – Неужели это вы?! Жизненные пути поистине причудливо переплетены, раз вы здесь.

[Matsunaga Hisahide]

Как и ожидалось, занятые друг другом приспешники Ода Нобунаги отрываться друг от друга не спешили, очень напоминая Мацунаге двух вцепившихся друг другу в глотки лис во время битвы за территорию. Даже если на поляне во время драки появляется более крупное животное, пусть даже – человек или всадник, смертельную хватку маленьких челюстей не разжать. Готовы погибнуть, но и соперника своего обязательно убить… Так и Акети с Нохиме сейчас сосредоточенно смотрели друг на друга, не желая отвлекаться на зрителя и, конечно, понимая, что брошенный в сторону взгляд есть ничто иное как подарок противнику ценой в собственную жизнь.
А вот довольно хладнокровная реакция обоих весьма позабавила Хисахиде. «Неужто не добрались до них слухи о моей столь трагической и бесславной кончине? Ни за что не поверю, что громогласный отрок из Каи не удосужился на половину провинции сообщить Такеде о своих деяниях… Интересно». Он помолчал, рассматривая сначала Нохиме, потом Мицухиде. Генералу явно требовалась если не помощь, то несколько полос чистой ткани как минимум. «Неужели ты настолько был зачарован языками пламени, что решил любоваться пожаром изнутри, Акети? Необдуманно…» - саркастичная усмешка прошла по губам. Согласно докладам шпионов, Акети не смог выбраться из пылающего храма и был заживо погребен под его обломками. Оказывается, смог. Или же ему посчастливилось провалиться в подземный ход и там переждать неистовство стихии? Судьба порой до смешного милостива к самым непочтительным своим детям.
- Я удивлен и польщен, - признался Мацунага. - Не так часто я видел вас, молодые люди, чтобы вы запомнили мой голос... однако ж это произошло. Похвально, - негромко поаплодировал обоим. «Насколько же еще хватит вашей выдержки до того, как вы прикончите друг друга или же, наконец, разомкнете смертельную хватку?» - Могу я поинтересоваться, пока вы оба еще живы, что за причина убивать друг друга у тех, кто идет за одним лидером?

[Mitsuhide_Akechi]

- За одним лидером? - несколько удивленно переспросил Акети. "Неужели он не знает о том, что я предал Оду и уже не служу ему? Неужели шпионы не доложили? Если нет, тогда что он здесь делает?" - Скажем так, Мацунага-сан, у нас с Китё возникли некоторые неразрешимые противоречия, - уже вслух произнес Мицухиде, его взгляд был по-прежнему прикован к Нохиме. - Как она сама сказала, наше сопротивление будет вечным, и она не успокоится пока не отправит меня в могилу, - он сделал паузу. - Ну что ж, - на сей раз его слова предназначались уже леди Но. - Я предоставлю вам, моя госпожа, такую возможность.
Медленным движением Акети отвел острие косы от горла Нохиме и сделал пару шагов назад. Он сам толком не понимал, почему вдруг решился на подобное. Скорей всего этому послужила мысль о том, что смерть их обоих только избавит Нобунагу от лишних хлопот. Нохиме была ослеплена своим дражайшим Кадзусаноске. Ради него она не задумываясь была готова растаться с собственной жизнью, что стало бы еще одной жертвой, принесенной Князю Тьмы. Но Акети не хотел этого. К тому же, еще во время службы у Оды его непрязнь была лишь ответной реакцией на ненависть Нохиме. Здесь и сейчас ее смерть не принесла бы ему никакой пользы. Месть за то, что она разрушила его план предательства? Да, он конечно мог бы отомстить, но куда важнее было погубить Нобунагу. К тому же в голове генерала возник неожиданный план.
- Стреляй, Китё, - уверенно произнес Мицухиде, разведя руки в сторону. - Осуществи наконец свою заветную мечту. Обещаю, я буду умирать медленно и доставлю тебе много-много удовольствия.
В его глазах вспыхнул огонь, и он по привычке облизнул тонкие губы.

[Nouhime]

Какое равнодушие, какая ирония! Даже находясь на мушке, генерал был неисправим. То ли он хороший актер, то ли просто не осознает всей серьезности ситуации, то ли... Просто сумасшедший. Не смотря на то, что теперь в этой драме пустынных развалин появился еще один участник, Акети не прекращал приманивать внимание леди Но. А, возможно, это была обыкновенная бдительность?
- Под одним лидером?.. Ха, вы немного отстали от событий в мире за своими аферами, - в меру тихо, чтобы не спровацировать еще один выпад противника (мало ли что?..), ответила Нохиме. Мацунагу она знала немного лучше, чем стоящий напротив молодой человек. Присутствуя на всех переговорах вместе с супругом, она часто наблюдала их беседы. Это было давно, в самом начале восхождения Нобунаги на пьедестал одного из сильнейших самураев эпохи Сенгоку, но Мацунагу девушка тогда хорошо запомнила. Сказывалось профессиональная память на лица и голоса... Все-таки шпионаж был не чужд дочери феодала из клана Сайто. Несомненно, она слышала о якобы гибели Хисахиде. Но, зная его, Нохиме не могла поверить, что такой человек позволит себе такую бездумную смерть. И вот, ее догадки подтвердились.
Рана в боку предательски заныла, напоминая об инциденте в Адзути. Потоки энергии, вызванные О-ити, вывели из строя ее пистолет, перехватив его и... Каким-то таинственным образом активировали. Выстрел пришелся на один из самых опасных участков тела, и леди Баттерфляй даже потеряла сознание. Сестра Князя Тьмы подумала, что убила ее, но мнение это оказалось ложным. Придворные лекари вовремя нашли бесчувственную госпожу и в скором времени поставили на ноги. Но рана, пускай даже и туго перевязанная, часто давала о себе знать.
"Как невовремя!" - скривилась Нохиме, прожигая глазами Мицухиде. Не дай Ками-сама, он заметит эту слабость!
Но, словно в отражение ее внезапной вспышки боли, генерал вдруг сделал пару шагов назад и, разведя руки в стороны, призвал ее пристрелить его здесь и сейчас. Девушка на долю секунды застыла от удивления.
"Да что это с ним сегодня?! То ревностно намеревается глотку перерезать, то сдается без боя... Видимо, надышался чего-то, пока горел."
- Брейк, предатель, - прошипела она, медленно отводя пистолет. - У нас гость.

[Matsunaga Hisahide]

- Надо же, сколь вы единодушны! – Хисахиде усмехнулся, привычно заложив левую руку за спину. Противники наконец-то обратили на него должное внимание. Более того, Мацунага совсем не исключал возможности того, что Акети сейчас играет (если, конечно, он играет, действуя подобным образом) именно с расчетом на нового зрителя. Или участника? Нет, пожалуй, пока не стоит.
Генерал тем временем убрал свое смертоносное оружие от горла Нохиме. Более того, он отошел назад, сознательно лишая себя даже возможности быстрой контратаки… хоть Хисахиде и слышал неоднократно от увлекшегося заморским вооружением Нобунаги, что, мол, даже самое слабое из огнестрельного оружия даст непревзойденное преимущество перед традиционными мечами самураев, да верить не всегда были основания. Не верить, впрочем, оснований так же не было. Но пистолет в изящной ладони вовсе не гарантировал Нохиме победу, пока ее горла касалось лезвие. Теперь же…
«Юноша, ты определенно играешь, произнося подобные слова. Только вот для кого – для нее или для меня? Нохиме вряд ли позволит себя спровоцировать столь грубым образом. А если для меня – чего пытаешься добиться, используя мое присутствие?» Почерневшие от огня щепки треснули под ногами коллекционера. На первый взгляд – он всего лишь продолжил свой путь, едва ему освободили дорогу, разве что задержался ненадолго, ожидая, пока до сражающихся дойдет столь простая истина.
Хисахиде неторопливо приближался и, не срывая интереса, рассматривал ожоги на Акети. Несомненно, тот уже успел переодеться – одежда выглядела слишком чистой и целой, особенно по сравнению с покрытыми копотью волосами. Удивительно, что длинная прическа практически уцелела – насколько мог судить об этом Мацунага… но вид обожженной кожи, которую не скрывала ткань, позволяло предположить, что Акети не столь уж и сильно повезло. Хотя, остаться живым в таком пожаре – само по себе везение, не так ли?
- Оставишь свои раны без должной обработки еще на четверть суток, юноша, и я не буду удивлен, когда ты пожалеешь о том, что не погиб в пожаре… - равнодушно заметил Хисахиде, потом окинул взглядом девушку. – Да и твоя бледность подсказывает, что от активных действий лучше воздержаться не только ему.

[Nouhime]

- О, не стоит беспокойства, Мацунага-сан. Я в полном порядке! – демонстративно заявила Нохиме и сделала шаг назад. В отличие от Мицухиде, она не любезничала с коллекционером и не пыталась беседовать с ним на его же волне. Сейчас супруга Князя Тьмы была слишком зла, чтобы примерять на себя какие-то маски, кроме собственного гнева. – Вы же здесь явно не для того, чтобы давать нам лекарские советы.
Черт подери, этот старик явно был прав. Самочувствие леди Баттерфляй оставляло желать лучшего. Но она, несомненно, никогда этого не признает, даже если будет в двух шагах от обморока. Врагу нельзя давать расслабляться. Хотя, сейчас Акети был абсолютно безопасен для нее. Даже если мятежный генерал сейчас передумает и набросится на нее, у девушки будет явное преимущество опередить его и отправить на лучший курорт того света одним лишь выстрелом. Вот только… Он не желал передумывать, по всей видимости.
Бывший подданный и в прошлом госпожа сверлили друг друга явно не дружескими взглядами, но оружие отвели. Наверное, сегодня не тот день, чтобы заниматься кровопролитием. Тем более, что какие-то особо активные действия сейчас были не по плечу Нохиме… Рана заболела еще больше. Все же… Надо было попросить Демона-повелителя Шестого неба позволить ей остаться в постели еще несколько дней. Хотя… Смысл? Ему ведь не знакомы чужие страдания. Чужая боль. Чужие смерти… Сейчас Но была настолько взвинчена, что смогла позволить себе такие мысли. Подобного рода размышления иногда посещали ее. Девушка старалась не допускать их, но против себя-настоящей не пойдешь. Все же, она оказалась не до конца сломленной…
«Чертов Нобунага! Была бы моя воля, я бы в замке осталась,» - мысленно выругалась супруга вышеупомянутого, с ужасом осознавая, что ей еще возвращаться. Путь неблизок, а физическое состояние оставляет желать лучшего.
«И как я смогу его преодолеть?..»

[Mitsuhide_Akechi]

Поняв, что Нохиме не собирается стрелять, Акети незаметно выдохнул. Он конечно надеялся на то, что леди Но не нажмет вновь на курок, но он не мог быть абсолютно уверен в этом. Глупо было умереть после такого пожара, в котором ему чудом удалось выжить.
По его ранненной пулей руке стекла струйка крови, сбежала по тыльной стороне ладони и пальцам и капнула в землю. Ожоги невыносимо болели, но Мицухиде упорно отмахивался от этих ощущений. Несомненно Хисахиде был прав. Не займись он вовремя своими ранами, он начнет жалеть о том, что остался жив. Но при этом генерал не собирался подавать виду.
- Благодарю за ваше беспокойство, Мацунага-сан, - Акети наконец оторвал взгляд от Нохиме и посмотрел на дайме Ямато, но в его голосе сквозила явная ирония. - Не переживайте по поводу моих ран. К тому же я вряд ли поверю в вашу искренность. Знаете, мне бы хотелось знать истинную причину вашего появления в Хонно-дзи. Уверен, у вас была веский повод прийти сюда.
Сказав это, Мицухиде вновь посмотрел на Нохиме. На сей раз от его взгляда не ускользнуло то, что его бывшая госпожа заметно побледнела и слегка пошатнулась. "Что с ней происходит? Она больна? Ранена? Тогда что она здесь делает?" Одна мысль в голове генерала стремительно сменялась другой. Только Ода Нобунага был способен отправить свою жену на очередное задание, зная, что она нездорова. О, как же это было на него похоже!
- Китё? - на лице Акети отразилось неподдельное удивление. Он сделал пару шагов навстречу, чтобы убедиться, что ему показалось, и его противница не собирается лишиться чувств.

[Matsunaga Hisahide]

- Да, следует отметить, что уровень почтения у молодых людей той неспокойной эпохи, в которую нам выпало жить, оставляет желать только лучшего, - Мацунага сокрушенно качнул головой. Да, Нохиме несомненно права. Он сюда пришел не давать выжившим лекарские советы, и уж тем более – в этом прав был Акети – не переживать о страданиях раненых. Разве что посожалеть о том, что неубранные трупы в скорости испортят воздух у бывшего храма настолько, что находиться на руинах будет весьма затруднительно. – Что до моего, как ты, юноша, выразился, беспокойства… можешь считать его проявлением вежливости, столь несвойственной молодому поколению. Или подарком в честь встречи. Как тебе будет угодно.
Отвечать на расспросы Хисахиде не собирался. Мало ли, что может заинтересовать его на развалинах храма? На самом деле, многое. Но не просвещать же о том воинственно настроенную пару, столь недавно еще шагавшую под одними знаменами? Разве что попробовать сыграть на их взаимной неприязни… Мацунага поморщился. Встреча с Мицухиде и Нохиме совершенно не обрадовала коллекционера, скорее, несколько раздосадовала – генерала он знал не очень хорошо, но в том, что жена «господина из Овари» в ближайшее время не оставить попыток выяснить цель его прибытия сюда, в том сомнений не оставалось. Если, конечно, прежде не свалится в обморок… Хисахиде с интересом воззрился на пошатнувшуюся девушку, на сделавшего к ней несколько шагов Акети. «Стало быть, ваша вражда – это только одна сторона медали? Тогда что вы оба стараетесь скрыть на второй?»
- Вы, молодые люди, можете до бесконечности продолжать свое противостояние… если того пожелаете. У меня же следить за ним нет ни желания, ни времени… Далеко не мирная эпоха правит этой землей, но, пожалуй, от того, что предпримут люди, не так уж и много зависит. Для эпохи, конечно, не для людей, - Хисахиде усмехнулся. – Они любят обманываться своими мечтами… Так вот, молодые люди. Если у вас появится желание продолжить разговор, думаю, вы меня найдете, - прошел между замершими противниками, явно собираясь покинуть место столь оживленное место.

[Nouhime]

К чему лукавство, Нохиме сейчас чувствовала себя по-настоящему паршиво. Пройти такое огромное расстояние со сквозной раной от пули в боку, спасаясь одной лишь пропитанной отваром трав тугой перевязкой - удел камикадзе. Или пешек. Девушка часто задумывалась над тем, что в какой-то мере относится к первым, и пылко надеялась, что когда-нибудь избавится от статуса второй. Вот только когда настанет это "когда-нибудь"...
Похоже, скрыть ее истинное состояние так и не удалось. Акети (вот от кого она точно не ожидала поддержки!) сделал несколько шагов по направлению к ней, и в глазах его прочиталось удивление с какой-то ноткой беспокойства. Собрав все силы и волю в кулак, леди Но выпрямилась и бесстрастно покачала головой.
- Уже столько лет Китё, - усмехнулась она. - И впервые вижу, чтобы тебя волновали чужие проблемы. Можешь остыть, на землю в бездыханности не рухну. Не надейся.
На этом внимание, подаренное генералу, истратило свой лимит и устремило всего себя на Хисахиде. Намерения этого человека все еще оставались в тени для Нохиме. но раз уж он решил не говорить - то и не скажет, пока сам этого не захочет, хоть выспрашивай его, хоть пытай. Подойти к требуемому незаметно? Хм, а существует ли для него хоть что-то незаметное?..
Судя по отпущенной мини-тираде, Мацунага либо не желал больше здесь задерживаться, либо что-то задумал, но не захотел проявлять явную инициативу. Говоря точнее - ему всегда льстило, когда его упрашивали. Не уходить, что-либо поведать, что-то сделать. Таким образом, создавалось впечатление, что всем от него что-то нужно, ему же - ничего ни от кого.
- Но раз вы так быстро покидаете нас, ничего толком не разъяснив, становится непонятным, зачем вы вообще сюда приходили. Стало быть, у вас осталось что-то недосказанное? - заметила Нохиме. - Вряд ли вы стали бы тратить свое драгоценное время на путь сюда только для того, чтобы лишние десять минут понаблюдать за двумя противниками и дать им совет воздержаться от активных действий. Никто не станет специально разыскивать вас, чтобы выпытать, что за разговор вы хотели нам предложить. Если вы жертвуете своим временем, то, наверняка, это и вам выгодно, правда ведь? Ах, простите, поправлюсь. В первую очередь - вам.

[Mitsuhide_Akechi]

Выслушав уверенную речь Нохиме о том, что она не собирается падать в обморок, Акети усмехнулся. Леди Но старательно лгала, чтобы не выдать своего истинного состояния. Теперь генерал уже не сомневался в том, что его бывшая госпожа либо ранена, либо больна, и, судя по всему, с каждой минутой ей становилось все хуже и хуже. Еще немного времени, и она уже не будет опасным противником, даже с пистолетом в руке. Акети не составит труда увернуться от очередного выстрела, если он конечно будет иметь место, а в последнем генерал сильно сомневался. Мысль о том, что состояние Нохиме почти столь же плачевно, что у него, если не хуже, придало ему уверенности. Мицухиде почувствовал себя сильнее вооруженной женщины. Боль от ожогов отступила куда-то на второй план. Однако вместе с тем окончательно пропало желание убивать Нохиме. Акети неожиданно понял, что перед ним раскрывается неплохая возможность осуществить план, так неожиданно зародившийся в его голове. А вот Хисахиде Мацунага внушал ему гораздо больше опасений. Акети плохо знал дайме Ямато. Некоторое время назад шпионы донесли ему новость о гибели Мацунаги. Тогда судьба этого человека мало интересовала Мицухиде, и он не придал тем сведениям особого значения. Теперь он видел, что слухи были ошибочны. Но зачем же все-таки Мацунага пожаловал в Хонно-дзи? Вряд ли полюбоваться на сгоревшие развалины, и уж тем более не за тем, чтобы посочувствовать его, Акети, участи. Причина его столь неожиданного появления должна была быть весомой. Но сам Хисахиде ничего не скажет. Как же его разговорить? Терпение начало подводить Акети, и он понял, что должен перейти от слов к более решительным действиям.
- Уже уходите Мацунага-сан? – с наигранным разочарованием произнес генерал. – Неужели вы так торопитесь покинуть нас и лишить счастья вашего общества? Может, уже нагляделись на развалины? Хотя я очень сомневаюсь, что вас сюда привело именно это.
Акети проводил взглядом дайме, который прошел между ним и Нохиме, и в ту минуту, когда Мацунага оказался к нему спиной, шею Хисахиде легонько кольнуло острие сакурамаи.
- Я приношу извинения за свою грубость и невоспитанность, Мацунага-сан, - начал Мицухиде. – Но я сейчас не в том состоянии, чтобы вести бесконечные вежливые разговоры о нынешних временах и смысле жизни, и уж тем более, чтобы искать вас для продолжения подобных бесед. Поэтому будьте так любезны объяснить, что вы здесь делаете.

[Matsunaga Hisahide]

«Благодарю тебя, Акети Мицухиде, за то, что ты принял мои правила игры. Я ждал подобного от Нохиме, но дождался от тебя,» - у остановившегося дайме на губах появилась короткая, но до крайности неприятная усмешка. Всего на несколько секунд – от момента, как чудом выживший генерал решился использовать свое великолепное оружие, до того, как отзвучали его последние слова. Забавный каламбур, не так ли? Действительно, не имеет значения, как люди поступают. Если один упускает возможность – второй действует вместо оплошавшего, и в итоге эпоха не останавливается, и идет своим чередом.
Усмешка исчезла, уступив место легкой заинтересованности. Мацунага медленно развернулся – о бешеном характере Акети он был вполне наслышан, а провоцировать генерала далее не было необходимо.
- Вот как… - задумчиво протянул Хисахиде, одарив того оценивающим взглядом. Словно размышлял: а стоит ли тратить время на далеко не бесценный экспонат, способен ли тот украсить его коллекцию? Однако обратился он к Нохиме. – Знаешь, девочка, пожалуй, мне стоит принести свои извинения. Я ошибся, оценивая твое состояние… ты и впрямь серьезно пострадала, раз подобного действа дождался я не от тебя, а от твоего противника, - заметил Мацунага, рассматривая лезвие у своего горла. Даже поднял руку и провел по краю, нахмурившись. И наконец одарил своим вниманием его хозяина. – Великолепное оружие, но не в лучшем состоянии. Не стыдно, молодой человек?... Впрочем, твои извинения приняты, неплохо бы, если в дополнение к ним ты перестанешь вести себя подобно юнцу, впервые взявшему в руки меч и упивающемуся возможностью убивать.
«Впрочем, именно так можно охарактеризовать твои действия на поле боя и в относительно мирной жизни, если хотя бы половина из докладов моих разведчиков – истина.»
- Ты совершенно случайно угадал истинную цель моего визита в Хонно-дзи, - наконец обронил дайме, оценив разгорающееся нетерпение в глазах Акети. – Я здесь, чтобы насладиться видом, как ты выразился, развалин… и возможно, поискать то, что они скрывают. Удоволетворен?

[Nouhime]

Нагловатая полуулыбка, предназначавшаяся на этот раз не ей, блеск лезвия сакурамаи от луча восходящего солнца... "Ты оказался вовсе не глуп, Акети Мицухиде. Все прекрасно понимаешь, если пронюхаешь, что дело тебе будет выгодно. Вы с Мацунагой прекрасно друг друга поняли."
Нохиме из-под полуприкрытых век наблюдала за мужчинами, оставаясь в стороне от их разговора. Сначала, когда она только услышала слова Хисахиде, возникло острое желание немедля возразить ему. Но сколько можно отрицать собственное состояние!.. Заниматься самообманом - к чему это? Может, ей и вправду будет лучше немного осудить пыл, просто спокойно постоять. И тогда станет легче.
Прищурившись, глядя на закат, девушка вдумалась в несколько последних фраз коллекционера. Что такого могло бы находиться под обломками Хонно-дзи, чтобы понадобиться ему, и, главное - зачем? Насколько ей помнилось, храм являл собой просторное здание с залом и несколькими комнатами позади него. Зал был почти пустым, не считая трона Нобунаги. В комнатах же... Хм, вряд ли там могло оказаться что-то дельное. Ведь сама по себе постройка являлась лишь временным убежищем Оды, он никогда не задерживался тут долго, чтобы за каждой дверью помещения просто ломились от разных вещей. Хотя... В закоулках памяти Но всплыл день, когда Князь Тьмы впервые привел сюда свою супругу. Тогда они только-только отыграли свадьбу.
- Видишь этот храм, Китё? - спросил тогда он. - Когда-нибудь в него придут люди, и станут искать. Люди с Запада, которые так искаженно видят ценности! Готовы погнаться сломя голову за каким-то обыкновенным булыжником.
И смеялся... Тогда молодая жена не придала особого внимания его словам, так как была ослеплена. Чем-то, похожим на чувства. Чем-то, что давно угасло, оставляя за собой лишь горечь. Насколько она знала, "сокровище Хонно-дзи" неоднократно перевозилось из резиденции в резиденцию вместе с другими ценными вещами, и сейчас невозможно было определить, где оно находится на данный момент. Может, Нобунага и сам не помнил. А, может, как раз этот предмет-то и не трогали, оставляя его на прежнем месте. Одно было ясно точно - Хисахиде было что-то известно об этом. И он явно намеревался это "что-то" получить любыми путями. Значит, если она хотела узнать информацию про интересующее ее, надо было просто внимательно слушать разговор коллекционера и генерала. Просто слушать. Просто...
Нет, отнюдь не просто. В ушах внезапно зазвенело, а перед глазами заплясали цветные пятна. Приложив ладонь ко лбу, Нохиме шумно выдохнула и сделала пару неустойчивых шагов - инстинктивно в сторону людей, а именно - к беседующим. Голова сильно кружилась, дышать стало тяжелее, а рану в боку пронзала просто неистовая боль. Но больше всего гнетило ее то, что все старания доказать, что она в порядке, все попытки показать себя с лучшей, сильной стороны - все к черту. Кто она? Просто слабая женщина...
- Вы так упорно это... предсказывали, - отрывчато произнесла леди Но. Даже сейчас усмешка не сходила с ее губ. - Ловить не надо... Как-нибудь... и без этого... обойдусь.
Пистолет выпал из ослабленной руки и со звоном ударился о камень. Это был последний звук, что слышала Нохиме, прежде чем окончательно провалиться в темноту...

[Mitsuhide_Akechi]

- А кто вам сказал, Мацунага-сан, что упиваться возможностью убивать могут лишь юнцы, впервые вкусившие силу собственного оружия? – глаза Акети сверлили коллекционера горящим взглядом. В ту минуту генерал даже позабыл о своих ожогах и боли. Жажда крови и нетерпение затмило собой все остальные ощущения. – Как раз наоборот, только опытный воин, обладающий истинным искусством лишать жизни других, может по-настоящему насладиться моментом, - он насмешливо прищурился, заметив, как Хисахиде провел пальцем по лезвию косы. – Значит, вы хотели здесь кое-что поискать? Интересно, что можно найти в обгоревших развалинах. Нет, я никогда не поверю в то, что вы пришли сюда, чтобы раскопать из пепла мои кости. Или вы понадеялись, что Ода Нобунага все-таки был здесь, и его тоже поглотило пламя? Что ж, придется вас разочаровать. По вине нашей дражайшей леди Но…
Акети повернулся к Нохиме и запнулся. Его бывшая противница, приложив ладонь ко лбу и тяжело дыша, сделала по направлению к ним несколько неуверенных шагов. «Проклятье, Китё! Да что с тобой такое?!»
- Ловить не надо... Как-нибудь... и без этого... обойдусь, - донеслись до Мицухиде ее обрывистые фразы.
«Ловить?... – Акети был в недоумении. – Нет, только не вздумай упасть в обморок. Только не сейчас!» Нохиме теперь находилась лишь в шаге от него. Генерал уже не сомневался, что еще минута, и его бывшая госпожа лишиться чувств и упадет прямо на обуглившиеся камни и сгоревшие деревянные обломки. Он был вовсе не обязан ловить ее. Тем более что для этого ему бы пришлось отвести косу от горла Мацунаги, чего совсем не хотелось, особенно учитывая, что дайме Ямато уже начал постепенно раскрывать причину своего неожиданного появления. Что ж, пускай падает, куда ей угодно. В конце концов, именно этой женщине он был обязан провалом своего плана убийства Нобунаги. Хотя если хорошенько подумать, разобраться с Мацунагой можно было и позже. Главной целью Акети по-прежнему оставался Ода… Пистолет Нохиме, выпав из ее руки, прервал ход его мыслей. В следующее мгновенье, вслед за револьвером о камень звонко ударилось лезвие смертоносной косы, а сама бесчувственная Нохиме благополучно оказалась на руках у генерала. Удача сама шла к нему в руки! Супруга Князя Тьмы, абсолютно беспомощная, оказалась целиком и полностью в его власти. В эту минуту Акети заметил пятна проступившей крови на кимоно девушки. «Так вот в чем дело, Китё. Ты ранена. Что ж, я сумею позаботиться о тебе», - лицо Мицухиде украсила очередная змеиная улыбка.

[Matsunaga Hisahide]

Хисахиде было, пожалуй, даже интересно, что ответит зарвавшийся в своем безумии и жажде ответов генерал. Вряд ли это будет «расскажешь потом», и уж тем более не «удоволетворен». Лезвие у горла несколько раздражало – у Акети была слишком длинное оружие, чтобы можно было со стопроцентной уверенностью рассчитывать на наркотик в перчатке, и в то же время мятежный генерал стоял слишком близко, чтобы без риска для себя использовать порох… Однако удача, похоже, улыбнуться готова была всем – кроме Оды Нохиме, решившей было занять свою привычную позицию безмолвной слушательницы при разговоре мужчин. Девушка, казалось, залюбовалась на закат, расписавший небо огненной кистью – а Мацунага с минутным опозданием понял, что Нохиме очень старалась не выдать охватившее её головокружение и слабость. «Я не предсказываю, девочка, я констатирую факты, которые вижу перед своими глазами…» - коса Акети лязгнула о камни, Хисахиде с удивленным видом проводил взглядом фигуру, метнувшуюся к падающей девушке. Он до последнего был уверен, что Мицухиде предпочтет не выпускать «заложника» в желании добиться более ясного ответа, а не кинется ловить жену бывшего господина.
«Порой так интересно, когда ожидания не оправдываются… за людьми, тщетно стремящимися нарушить ход вещей, всегда забавно наблюдать». Мацунага заложил руку за спину, чуть ли не с удовольствием рассматривая хищную улыбку, озарившую лицо Акети. «Месть важнее информации? Неоригинально. Эмоционально. Как раз в духе молодежи, стремящейся поступать по сиюминутной прихоти…»
- Полагаю, в этой странноватой игре следующей упавшей фигурой можешь стать ты, юноша, - проговорил Хисахиде, пока генерал поудобнее перехватывал нежданную добычу. – И еще. Бросать подобным образом верно служившее тебе оружие… - он неодобрительно покачал головой. – Недопустимо. Так что ты собираешься делать дальше? – без перехода поинтересовался Мацунага.– Тебе достался, по-видимому, желанный приз, но ты так и не получил ответы на свои заданные вопросы. К тому же, ты едва держишься на ногах сам… Итак?

[Mitsuhide_Akechi]

Акети отвел взгляд от бесчувственной Нохиме и посмотрел на коллекционера.
- Кажется сегодня удача на моей стороне, Мацунага-сан, - генерал продолжал довольно улыбаться. – На вашем месте я бы не списывал меня со счетов так быстро, - все еще поддерживая девушку, он опустился на одно колено и дотянулся правой рукой до рукояти выроненной косы. -
Вы же видите, моя бывшая госпожа ранена и потеряла сознание. Я просто обязан ей помочь! Акети с наигранной заботливостью посмотрел на Нохиме. Ее беззащитность умиляла Мицухиде. Еще некоторое время назад он был уверен, что она, не задумываясь, пристрелит его. Теперь же жизнь госпожи Ода целиком и полностью находилась в его власти. Конечно, с другой стороны, Акети лишился возможности вытащить нужную ему информацию из коллекционера, но, казалось, она и вовсе перестала интересовать генерала.
- Что бы вы ни искали в Хонно-дзи, Мацунага-сан, это что-то уже наверняка превратилось в пепел, - поднял он взгляд на Хисахиде.

[Matsunaga Hisahide]

- Кажется, сегодня именно так, - Хисахиде согласно кивнул, с интересом проследив, как Акети тянется за своим оружием. Словно и не был обожжен, словно и не ныли потревоженные ожоги от таких плавный и длинно-тягучих движений. – Как трогательно. Ты знаешь, юноша, я бы даже поверил твоим словам и даже действиям, но – увы! – никак не могу это сделать. Остается только восхититься тем, как ты сейчас выглядишь. Пожалуй, ты даже сможешь донести ее до разрушенного колодца… это ведь в той стороне, я не ошибаюсь? Или рискнешь оставить бесчувственное тело на растерзание этим жадным птицам? – Мацунага запрокинул голову, посмотрев на небо и несколько кружащих над людьми крылатых силуэтов. Со смешком дошел до оброненного Нохиме пистолета, поднял, покрутил в руках. – Какая шутка судьбы… и это оружие стремится прийти на смену эпохе. Никакого изящества. Ты со мной согласен, юноша?
Дайме успел взвесить все «за» и «против» неожиданной встречи и посчитал, что торопиться ему абсолютно некуда, а, следовательно, он может позволить себе потратить немного времени, наблюдая за разворачивающейся драмой. И, возможно, попробовать сыграть на ситуации.

[Mitsuhide_Akechi]

Акети молча следил за движениями Мацунаги. Заметив, что коллекционер подобрал пистолет Нохиме, он мысленно обругал себя за беспечность. Теперь Хисахиде ничего не стоило пристрелить и его, и бесчувственную девушку. Он со злостью сжал в руке рукоять своего оружия и почувствовал, как волна боли отозвалась во всем его теле. Мицухиде вовсе не хотелось в этом признаваться, но Мацунага был прав. Его собственное состояние было далеко не намного лучше состояния бездыханной Нохиме, что по-прежнему покоилась у него на руках. Несмотря на невероятную выносливость, силы генерала были не бесконечны. В бою боль доставляла удовольствие, разжигала его азарт и жажду крови. Но сейчас ее было слишком много. От нее становилось все труднее отмахиваться. Акети конечно не собирался падать в обморок, но впереди его ждала невеселая ночь.
- А вам хорошо известно что где находится, Мацунага-сан, - скрепя зубами, проговорил Мицухиде. - Даже про колодец знаете. Но вы ошибаетесь, я не собираюсь убивать Китё. Во всяком случае, не сейчас.